Новый роман Виктора Пелевина: непротивление и ненасилие просто зашкаливают.
Виктор Пелевин. Т. – М.: Эксмо, 2009. – 384 с.
Ажиотажа новый роман Виктора Пелевина не вызвал. Хотя название хорошее: «t», как написано на обложке или «Т», как указано в выходных данных. Всего одна буква. Следующий роман Виктора Олеговича, судя по всему, выйдет и вовсе без названия. Книжка поступила в продажу, как и было объявлено, в минувший вторник, 20 октября. Очередей за новым Пелевиным я не видел. Впрочем, покупал его не в крупном книжном магазине, а в ларьке, на входе в метро. За 359 рублей.
Поначалу, скажу честно, скучновато. Просто триллер с элементами мистики. Борис Акунин. Или Леонид Юзефович. Но потом Пелевин все-таки «раскочегаривается», становится и абсурдно, и запутанно, и смешно.
У Сорокина порой хороши целые страницы, у Пелевина – абзацы. Но если «внедриться» в текст, то перестаешь замечать и отмечать, абзацы сливаются в один. Что и требуется автору.
Главный герой – граф Т. Из Ясной Поляны. Вегетарианец, мистический авантюрист, блестяще владеющий незнасом – таким вот видом восточных единоборств. Естественно, полное название звучит так: непротивление злу насилием. Он направляется в Оптину Пустынь, «чтобы покаяться и примириться с Церковью». Его преследует агент сыскного отделения Кнопф. Зачем – не вполне понятно. Исключительно для сюжета, «чтобы было интересней». Потому что и Т., и Кнопф, и прочие – всего лишь персонажи. Романа, который пишут другие персонажи.
Очень хорошо у писателя П. про писателей, пусть и персонаж говорит, а не автор, но все равно хорошо, да и все там у него – персонажи, включая автора: «Диавол есть обезьяна Бога – он творит таким образом полный страдания физический мир и наши тела. А писатель есть обезьяна диавола – он создает тень мира и тени его обитателей». После смерти писателей ждет страшное наказание. Их душам «впоследствии приходится играть роль героев, испекаемых другими демиургами». И так далее соответственно. Так что главный герой на самом деле никакой не граф, а персонаж, которого придумал литератор Ариэль Эдмундович Брахман и «которого после смерти ждет похожая судьба». С другой стороны, Т. и есть подвергаемый посмертному наказанию граф Толстой. Сам Ариэль Эдмундович живет, как нетрудно догадаться, в XXI веке. Хотя не факт, что Т. и есть Толстой. Может быть, граф Толстой стал другим персонажем.
О художественных достоинствах романа Пелевина говорит персонаж романа Пелевина, который по совместительству является Пелевину коллегой, то есть писателем: «Вы герой повествования, граф. Можно было бы назвать вас литературным героем, но есть серьезные сомнения, что текст, благодаря которому вы возникаете, имеет право называться литературой».
Да и Брахман, как выясняется, не в одиночку пишет роман про графа Т. Он руководитель группы писателей, каждый из которых отвечает за отдельный аспект повествования. А Ариэль только сводит воедино, не создатель, а главный создатель, бригадир. Таким образом, если кто не знает, работают бригады «литературных негров». Их всего – вместе с Ариэлем – пятеро. Митенька Бершадский, Гриша Овнюк, Гоша Пиворылов и пятый, его Ариэль не любит, не хочет даже вспоминать. На премию «Большая Гнида» они даже не рассчитывают, но заработать планируют. Так что все же не вполне «негры», под своими именами работают. У Кнопфа своя версия происходящего, кто прав, а кто не прав – пусть читатель решит сам. По Кнопфу, речь идет «о секте посвященных гермафродита с кошачьей головой», цель которых – принесение графа Т. в жертву. Чтоб остановить жертвоприношение, Кнопф готов на все, готов и убить Т., но гибнет сам.
Потом авторы текста про графа Т. перестают его писать, персонаж вынужден выживать в одиночку. Писать. Сочинять себя и свои похождения. Появляется и сам Толстой, и Достоевский. Дальше – больше. Сумбур вместо литературы, и какофония вместо прозы. «Достоевский глотнул теплой водки и задумался. Трупы мертвяков, лежащие на мостовой под надписью «СОТОНА ЛОХЪ», уже почти распались на элементы...» Пелевин зашкаливает Пелевина. Герой из героя становится автором, и наоборот. В конце концов финальная дуэль автора и персонажа приводит к победе персонажа. Хотя о какой победе тут может идти речь? Но выглядит забавно: «...Ариэль принялся яростно молотить по клавишам, время от времени поворачиваясь, чтобы выкрикнуть набиваемые слова в лицо нависшему над ним огромному Т.:
«Но когда Т. попытался просунуть кота сквозь границу, – орал он, – выяснилось, что это невозможно... Совсем невозможно! Лапы кота разъезжались по непроницаемой поверхности шара, как по бронированному стеклу, и кот обиженно мяукал, не понимая, что творится...»
Однако в действительности происходило совсем другое...»
Ага, «в действительности». Я же говорю: забавно. Персонажам Пелевина и их отчасти реальным прототипам должно понравиться.
Плюс счастливый конец. Хороший и добрый финал. Пастораль всеобщего узнавания себя в себе, и не только. Непротивление злу насилием и ненасилием.
Как там у Светлова? «Товарищи классики!/ Бросьте чудить!/ Что это вы, в самом деле,/ Героев своих/ Порешили убить/ На рельсах,/ В петле,/ На дуэли? (...) И если в гробу/ Мне придется лежать,– Я знаю:/ Печальной толпою/ На кладбище гроб мой/ Пойдут провожать/ Спасенные мною герои./ Прохожий застынет/ И спросит тепло:/ – Кто это умер,/Приятель? –/ Герои ответят:/ – Умер Светлов! / Он был настоящий писатель!»
Не уверен, что персонажи Пелевина очень уж любят своего демиурга. Да только бежать им некуда. Классик есть классик.
Евгений Лесин
Постійна адреса матеріалу: http://www.bukvoid.com.ua/digest//2009/10/22/165037.html
|
