Завантажити

мнением, да, мнением народным…
Сам народ, угнетенная масса, участвует в трагедии в шести сценах. В первой из них (2-я сцена трагедии - "Красная площадь") мы слышим речи более культурных представителей низших классов; это, может быть, купцы, духовные лица (см. традиционно-церковный стиль их реплик). Они обеспокоены положением страны без царя ("О боже мой! Кто будет нами править? О горе нам!"). В следующей сцене ("Девичье поле. Новодевичий монастырь") действует народная масса, равнодушная к политике, плачущая и радующаяся по указке бояр ("О чем там плачут?" - "А как нам знать? то ведают бояре, не нам чета…" - "Все плачут, заплачем, брат, и мы…" - "Что там еще?"-"Да кто их разберет?..").
За пять лот царствования Бориса Годунова настроение народа меняется. В сцене "Равнина близ Новгорода Северского" воины Бориса (тот же народ) стремительно бегут от войск Самозванца не потому, что они боятся поляков и казаков, а потому, что не хотят сражаться за царя Бориса против "законного" царевича, воплощающего, по их мнению, надежды на освобождение - прежде всего от крепостного права, введенного Борисом. Об этом говорит в сцене "Москва.
Дом Шуйского" умный боярин Афанасий Пушкин в разговоре с Шуйским: "…А легче ли народу? Спроси его! Попробуй самозванец им посулить старинный Юрьев день (то есть освобождение от крепостной зависимости. - С. Б.), так и пойдет потеха!" - "Прав ты, Пушкин", - подтверждает хитрый и дальновидный политик Шуйский. В 17-й сцене ("Площадь перед собором в Москве"), отношение народа к Борису обнаруживается уже не просто нежеланием сражаться за него ("тебе любо, лягушка заморская, квакать на русского царевича; а мы ведь православные!"), а выражено прямо в угрожающих репликах толпы ("Вот ужо им будет, безбожникам") и в словах юродивого, громко обличающего царя при несомненном сочувствии народа. В предпоследней сцене трагедии ("Лобное место") народ уже хозяин столицы: с ним (а не с боярами) ведет переговоры посланный Самозванцем Гаврила Пушкин; на Лобном месте (на "трибуне"), оказывается подлинный представитель народа, мужик; он дает сигнал мятежу ("Народ! Народ! В Кремль, в Царские палаты! Ступай! вязать Борисова щенка!"), после чего перед зрителями развертывается сцена народного бунта.
Наконец, в последней сцене, действие которой происходит всего через десять дней после предыдущей, народ - снова пассивный, успокоившийся после того, как свергнул с престола "Борисова щенка" и поставил над собой настоящего,
"законного" царя. Снова, как вначале (в сцене "Девичье поле"), когда дело идет о делах государственных, он считает, что "то ведают бояре, не нам чета" (ср. в этой сцене почтительные реплики: "Расступитесь, расступитесь. Бояре идут… - Зачем они пришли? - А, верно, приводить к присяге Феодора Годунова"). И снова тот же народ, несмотря на то, что только что с ужасом узнал о злодейском убийстве юного Федора и его матери, готов по приказу боярина Мосальского послушно славить нового царя, как вначале по приказу бояр и патриарха славил Бориса Годунова: "Что ж вы молчите? - спрашивает Мосальский, - кричите: да здравствует царь Димитрий Иванович! Народ: Да здравствует царь Димитрий Иванович".
Так кончалась первоначально пушкинская трагедия. Но позже, в 1830 г., готовя ее к печати, Пушкин внес в это место небольшое, но крайне значительное изменение: после выкрика Мосальского - "народ безмолвствует"…
Идейный смысл произведения не изменился, спад волны революционного настроения народа остается тем же, но это угрожающее безмолвие народа, заканчивающее пьесу, предсказывает в будущем новый подъем народного движения, новые и "многие мятежи".
"Борис Годунов" написан Пушкиным не как трагедия совести царя-преступника, а как чисто политическая и социальная трагедия. Главное содержание знаменитого монолога Бориса ("Достиг я высшей власти…") - не ужас его перед "мальчиками кровавыми", а горькое сознание, что его преследуют незаслуженные неудачи. "Мне счастья нет", - дважды повторяет он.
Больше всего винит он в своем несчастии народ, который, по его убеждению, несправедливо ненавидит его, несмотря на все "щедроты", которыми он старался "любовь его снискать". Забывая о главной причине ненависти - крепостном ярме, которое он наложил на народ, - Борис припоминает все свои "благодеяния" и возмущается неблагодарностью народа. Причиной этой неблагодарности он считает лежащую будто бы в основе народного характера склонность к анархии. Народ якобы ненавидит всякую власть:
Живая власть для черни ненавистна -
Они любить умеют только мертвых…
Это глубоко неверное и несправедливое обобщение {4} нужно Борису для того, чтобы свалить на народ ("чернь", как говорит Борис) причину враждебных отношений между царем и народом. Еще резче ту же мысль Борис высказывает за несколько минут до смерти в своем последнем разговоре с Басмановым (сцена 20-я - "Москва. Царские палаты").
Лишь строгостью мы можем неусыпной Сдержать народ… Нет, милости не чувствует народ:
Твори добро - не скажет он

читати