Re: цензії

Скончавшийся в возрасте 93 лет Марсель Райх-Раницкий (Marcel Reich-Ranicki), самый авторитетный немецкий литературный критик, которого побаивались даже маститые писатели, автор блестящих книг о Гейне, Томасе и Генрихе Маннах, многолетний ведущий популярной телепередачи "Литературный квартет", стал "немцем" лишь в зрелом возрасте: ему было почти сорок лет. Он родился в Силезии, в еврейской семье. Тогда и сегодня Силезия относится к Польше, до войны ее население было, в основном, немецким.

Мать Марселя, выросшая в Берлине, боготворила немецкую культуру и старалась всячески приобщить к ней детей. Марселя и его сестру с типичным немецким именем Герда отдали в немецкую протестанскую школу. В конце двадцатых годов семья Райхов переехала в Берлин, где жил дядя Марселя (он был модным адвокатом).

Настоящая родина - литература

После прихода к власти национал-социалистов в Германии начались гонения на евреев. Им было запрещено работать на государственной службе и в больницах, посещать театры и библиотеки... В берлинских парках появились желтые скамейки с надписью "Только для евреев", а на дверях многих ресторанов и кафе - таблички "Евреи нежелательны". Из гимназии Марселя стали исчезать учителя, которые критически относились к Гитлеру. Один за другим из школьной программы исключались немецкие писатели: одни - за несоответствие "духу национал-социализма", другие - за то, что были евреями, третьи - за увлечение библейскими мотивами.

Марселя Райха, который к тому времени уже бредил литературой, это задевало чуть ли не больше, чем антисемитские оскорбления некоторых учителей. Он окончил гимназию в 1937 году, но в университете ему учиться не пришлось. У него просто не взяли документы в университет, написав на заявлении: "Отказать как еврею".

За несколько дней до так называемой "хрустальной ночи" 9 ноября 1938 года, ночи еврейских погромов, когда по всей Германии горели подожженные синагоги, всех евреев, живущих в Берлине, но родившихся в Польше, выслали из столицы "третьего рейха" в Варшаву. Их было 18 тысяч человек. К Марселю пришли рано утром, дав всего несколько минут на сборы. С собой разрешалось взять 5 марок и небольшой чемодан или дорожную сумку. Так депортированный Марсель вернулся в Польшу. Но и там он был изгнанником и чужаком. Его однажды спросили: кем вы себя считаете: поляком, евреем или немцем?" Марсель Райх-Раницкий ответил однажды: "Я - наполовину поляк, наполовину - немец, и на сто процентов - еврей. И добавил: "Но моя настоящая родина - литература". Уточним: немецкая литература.

Из гетто - в капитаны разведки

Отличное знание немецкого языка сослужило юноше неожиданную службу: в Варшавском гетто его взяли в бюро, которое занималось перепиской с немецкими и польскими учреждениями, переводило предписания и приказы нацистских оккупационных властей на польский и идиш. Именно Марселю Райху пришлось протоколировать и переводить в 1943 году приказ эсэсовского командования об окончательной ликвидации Варшавского гетто, то есть об отправке всех, кто там находился, в лагеря смерти Треблинку и Освенцим.

Родители и брат Марселя были убиты. Ему самому вместе с женой удалось бежать. Полтора года, до самого прихода советских войск, они прятались в подвале и на чердаке в доме безработного наборщика-поляка. По ночам крутили сигареты, которые их спаситель продавал на черном рынке. Нередко их дневной рацион состоял из одного-единственного куска хлеба. Но страшнее голода был страх. Как-то Марсель спросил наборщика: что заставляет его рисковать жизнью, пряча евреев? Тот ответил: "Самый могущественный человек в Европе - это Адольф Гитлер. Он решил, что вы двое должны умереть. А я, простой рабочий из Варшавы, считаю, что вы должны жить. Посмотрим, кто из нас окажется прав: я или Гитлер".

Нет ничего удивительного в том, что Марсель Райх с энтузиазмом встретил освобождение Польши Красной Армией, а в 1946 году даже вступил в компартию Польши. В первые послевоенные годы он работал в польской военной миссии в Берлине, потом был польским консулом в Лондоне под фамилией Раницки. Официально консулом, а на самом деле он должен был шпионить за польскими эмигрантами-антикоммунистами. Ему присвоили звание капитана польской разведки.

Путь к литературной славе

Но шпиона из Райха-Раницкого не получилось. В конце сороковых годов в Польше, как и в Советском Союзе, началась кампания борьбы с "космополитами", то есть антисемитская кампания. Райха отозвали в Варшаву. Он был исключен из партии как "идеологически чуждый элемент", а затем арестован. Его спасли молодость и то, что он был узником обреченного гетто. Проведя нескольких месяцев в заключении, Райх-Раницки вышел на свободу. Но с тех пор оставил "политику" и сосредоточился на литературоведении, издав несколько книг и статей о немецкой литературе на польском языке. В июле 1958 года, получив возможность совершить поездку в Западную Германию, домой уже не вернулся. Он привез с собой лишь связку книг и старую пишущую машинку с латинским шрифтом.

Слава пришла к нему не вдруг. На протяжении многих лет Марсель Райх-Раницки публиковался в газетах и журналах Германии, преподавал немецкую литературу в университетах ФРГ, США, Швеции, Австралии и Китая. Широкая известность пришла нему в 1988 году, когда он начал вести ставшую очень популярной телепередачу о новых книгах под названием "Литературный квартет".

В течение 13 лет зрители "Литературного квартета" с восхищением наблюдали за тем, как пожилой человек с буйным темпераментом и неподражаемым грассирующим "р" безжалостно разделывает плохую литературу и поет дифирамбы талантливым авторам. В статье к 70-летию Райх-Раницкого, принадлежащей перу литературного критика Иоахима Кайзера (Joachim Kaiser), юбиляр был назван "самым читаемым, самым грозным, самым авторитетным, а потому и самым ненавидимым критиком Германии".

Об огромной популярности Марселя Райха-Раницкого говорит тот факт, что его изданная в 1999 году беллетризованная автобиография "Моя жизнь" ("Mein Leben") стала бестселлером. Ее немецкий тираж перевалил за 600 тысяч экземпляров. Книга вышла в переводе на многие языки, в том числе и на русский в издательстве "Новое литературное обозрение". Она также была экранизирована в Германии.

Скандал на телевидении

В октябре 2008 года Марсель Райх-Раницки, возраст которого приближался к 90 годам,был удостоен специального приза немецкого телевидения. В связи с этим разразился грандиозный скандал. В ходе прямой трансляции телешоу на втором немецком телеканале ZDF патриарх немецкой литературной критики отказался принять эту награду. Ничто не предвещало бури, и телешоу, которое немецкие газетчики окрестили "ежегодным самовосхвалением" и "ярмаркой тщеславия", шло вполне гладко.

Гладко - до тех пор, пока речь не дошла до Райха-Раницкого. На глазах у собравшихся звезд теле- и киноэкрана и мини-знаменитостей "второго плана", известных лишь любителям ток-шоу и мыльных опер, Райх-Раницки заявил, что ему хочется просто бросить этот приз кому-нибудь под ноги. Затем "народный литературовед" раскритиковал качество телевизионных программ, заявив, что может вспомнить лишь очень немного положительных примеров. Надо сказать, что гала-представление 2008 года по количеству пошлостей и безвкусицы действительно превзошло все предыдущие выпуски.

Когда всем стало ясно, что Райх-Раницки не шутит, в огромном зале наступила мертвая тишина. Положение спас популярный телеведущий Томас Готтшальк (Thomas Gottschalk), предложивший Райху-Раницкому принять участие в совместной передаче. Она, по его словам, должна быть посвящена таким темам, "о которых на телевидении не говорят, то есть просвещению, воспитанию, чтению". Позже такой теледиалог действительно состоялся и прошел весьма интересно. Но телеприза Марсель Райх-Раницки так и не принял.

Он являлся для очень многих немцев непререкаемым моральным и интеллектуальным авторитетом, и, как подчеркивают все авторы первых сообщений о его смерти, навсегда останется таковым в истории современной немецкой литературы.

Галина Дурстхофф, Ефим Шуман

Фото: artelectronics.ru