И я иногда бываю совершенно не готова принять в доме некоторые детские книги. Но есть такие книги, которые словно сами входят в твой дом. Без стука в дверь, не спрашивая разрешения, просто заходят и начинают жить своей собственной жизнью. Пьют с детьми какао по утрам, спорят по вечерам с папой и буквально лезут маме в руки, когда она занимается уборкой. Вот таким незваным гостем в нашей семье стала книга Нила Геймана и художника Дэйва Маккина «Волки в стенах». Сумасшедшая история, которая удивила моих детей, да и нас с мужем тоже.

Вообще-то у одиннадцатилетнего Лиона и девятилетней Шелли совершенно разные читательские предпочтения, но комиксы и книжки, в которых картинки преобладают над текстом, они обычно читают вместе. Причем Лион частенько читает коротенькие текстики сестре вслух, разыгрывая по ходу сюжета свой собственный спектакль. «Волки в стенах» дети прочитали почти «по ролям»: по воле художника реплики героев на глазах оживают и словно обретают тело. Вот главная героиня что-то шепотом рассказывает своей кукле-свинке, прячась под одеялом от шуршащих за стеной волков, ‒ и буквы здесь становятся совсем крохотными… А вот папа кричит, убегая от настигающих его серых хищников, ‒ и текст словно в ужасе растет, еле вмещаясь в формат картинки…

Девочка Люси в один прекрасный день заметила, что в стенах дома кто-то шуршит и скребется. Это Волки, решила она. Мама, занятая приготовлением варенья, папа, играющий на тубе, младший брат – все по очереди дали понять девочке, что все ее подозрения ‒ это просто фантазии. Младший брат, как и положено всем младшим братьям, вообще заявил, что в доме никого нет, а у самой Люси «все не дома».

Однако волки все же появились. Выползли из щелок, выставили хозяев прочь и зажили в свое удовольствие, похрустывая тостами и храпя на хозяйском диване. Кто-то из серых гостей стал играть на папиной любимой тубе, кто-то напялил на свои волчьи ноги носки Люси. И пока семья девочки не осмелилась взять ножки от старого стула и выгнать непрошеных гостей, они пировали и наслаждались. Прекрасно зная, что если «из щелок вылезут люди, то это ВСЁ». «Это ВСЁ» – какой-то особый «ключ» в этой истории, пугающий и интригующий одновременно. Эту фразу как заклинание повторяют все – и мама, и папа, и младший брат, и даже волки. Автор так и не расшифровывает до конца это неведомое «всё», но всем понятно, что должно произойти что-то ужасное. Нил Гейман – мастер нагнетания обстановки.

Закрыв последнюю страницу, я со своей взрослой колокольни сразу же поставила «диагноз» этой истории. В ней представлена ясная и понятная ситуация ребенка, обделенного родительским вниманием. Чтобы как-то «раскрасить», высветить своя «Я», Люси придумывает страшных зверей-волков, которые выгоняют всех ее домочадцев из дома. Для маленькой девочки это прекрасный способ включить родителей в сферу своих интересов и завладеть их вниманием: «Давайте бояться ВМЕСТЕ! Давайте спасаться ВМЕСТЕ!» – будто говорит Люси. Ну, а испорченная волками папина туба, съеденное мамино варенье, «побитые» волками результаты компьютерной игры младшего брата – это не что иное, как самая доступная для маленькой Люси «месть» за невнимание, за нелюбовь. Или еще один способ напомнить о себе. К сожалению, попытки Люси не увенчались успехом. Именно поэтому вскоре в доме появились слоны…

Пока я раздумывала, не поделиться ли с детьми своими соображениями по поводу так понравившейся им истории, Шелли и Лион сами пришли ко мне с совсем другим вопросом.

‒ Мама, тут картинки перемешаны с фотографиями, это значит, что это все было на самом деле? – спрашивает Шелли.

Мне не хочется сразу отвечать на ее вопрос, чтобы не ломать впечатление, полученное детьми от чтения. И я переспрашиваю:

‒ А что было или не было на самом деле?

Хотя мы с сыном и дочкой уже не раз обсуждали, что такое иносказание, аллегория, скрытый смысл и многослойность повествования, дети, безусловно, верят во все, о чем они читают. Но одиннадцатилетнему Лиону все же легче понять задумку автора, и он стремится донести свое «знание» до сестры:

‒ Мне кажется, что это не просто волки, а какие-то страшные мысли Люси, как «бабайка» или монстр под кроватью. Люси их сама придумала, и чтобы было не страшно, сама же и победила. Я тоже, когда засыпаю, представляю, что побеждаю злющих драконов, инопланетян и террористов. Так и Люси сначала создала себе страшилище и напугала им всех, чтобы все из дома убежали. Ведь когда мама и папа рядом, подвиг не получится совершить, родители вечно волнуются. Поэтому Люси придумала, что забыла в доме свою свинку и вернулась ее спасти, хотя, конечно, ей было очень страшно.

Шелли все же хочет найти ответ на свой вопрос:

‒ А то, что волки в Люсиных носках спали и в игры компьютерные играли, это тоже она придумала?

Лион предполагает, что так Люси решила просто-напросто «насолить» младшему брату.

‒ А волк в носках ‒ это же просто смешно, а не страшно. Вот если я представлю трехглавое чудище с бантиками на башке, то уже не испугаюсь, а только посмеюсь.

Я рассказываю детям о психологическом приеме «сделай свой страх смешным», который Лион угадал в этой истории. И они соглашаются, что Люси, придумав все эти поедания волками попкорна, размазывание варенья по стенам, расхаживание по дому в одежде семьи, поступила очень мудро и смело. Шелли, правда, замечает, что родители девочки оказались совсем не смелыми: «Волки захватили их дом, а родители не выгнать их захотели, а уйти жить в другое место – на высокое дерево или воздушный шар. Конечно, Люси смогла уговорить их вернуться домой и прогнать волков, но это уже был совсем не подвиг».

Лион заметил еще один важный момент, который не увидела Шелли: страшное, оказывается, может быть не только смешным, но еще и трусливым. Волки испугались вернувшихся домой людей и убежали!

‒ Так все же, это настоящая история или придуманная? – Шелли больше не хочет никаких дискуссий, пока не решит для себя, верить Люси или нет.

Лион тоже ждет ответа. Хотя мне кажется, что он его уже «нащупал» благодаря самому первому вопросу Шелли: «Если в книге есть фотографии, значит, это было на самом деле?» Странные, почти сумасшедшие иллюстрации Дейва Маккина ‒ мозаичные, сотворенные из обрывков газет, фотографий, карандашных набросков и акварелей ‒ помогли Лиону прочувствовать смысл незнакомого ему еще слова «притча». Конечно, «Волки в стенах» трудно назвать «стопроцентной» притчей. В самой истории реальность и вымысел, мораль и предостережение переплетены так тонко и плотно, что маленький читатель тонет в обилии неясных ощущений и мыслей.

Лион неуверенно предполагает, что это все же была сказка, но не простая, а «с нравоучениями». …

Что же мне ответить детям? Что эта история произошла в действительности? Да, мол, жила-была такая девочка, победившая волков в своем доме? Достаточно ли для такого утверждения того, что в книжке в качестве иллюстраций использованы фотографии? Или это все же вымысел, потому что волки не могут жить «в стенах», не могут носить носки и пить газировку?

Мы с детьми остановились на том, что у каждого из нас есть свои собственные «волки» (страхи) и каждый борется с ними по-своему, – в этом история совершенно правдива. Но (объясняю я Шелли) вот эта девочка по имени Люси, конечно, придумана автором этой книги и существует только в нашей читательской фантазии.

…А делиться с детьми своими соображениями и «диагнозами» я не стала. Пусть у истории останется очарование сказки.

Юлия Бебехер