Первого января 1890 года мы с Холмсом шагали по Бейкер-стрит со стороны Оксфорд. Зима выдалась холодной, и обледенелые тротуары, кое-как присыпанные сажей, были предательски скользкими. С неба сыпал снег, дул пронизывающий северный ветер. По другой стороне улицы двигался пожилой джентльмен, и мы не без смеха — ибо смех, как известно, помогает согреться — наблюдали, как он, согнувшись, неловко вертит зонтом, пытаясь укрыться от снежной крупы, летящей в лицо. И вдруг ветер рванул с такой силой, что его зонт развалился надвое. Бедняга остался с голой тростью в руке, а купол поднялся в воздух и перелетел улицу на манер гигантской вороны, где упал и заскользил по льду, как на коньках. Холмс радостно бросился следом, догнал беглеца и дважды энергично топнул по нему ногой — словно хотел убить.
— Благодарю вас, сэр, — пропыхтел владелец зонта, торопливо подходя к нам.
— Ваш зонт нужно сдать в починку, — сказал я, — тут неподалеку, на Уимпол-стрит, есть мастерская. Вы знаете, где это?
— Боюсь, мне придется выбросить его, сэр, — ответил мужчина, осматривая гнутые спицы и порванную ткань. — Но я все-таки очень благодарен вашему другу, ибо мне не хотелось бы отвечать в суде за выбитый по вине моего зонта глаз или того хуже. Кстати, джентльмены, кто-нибудь из вас двоих не проживает случайно поблизости?
— Да, мы оба здесь живем. А что вы ищете?
— Я ищу некоего мистера Шерлока Холмса, — сказал он. — Причем я побывал уже по трем адресам, и все впустую. Нигде его нет!
— Что ж, ваши поиски завершились, — улыбнулся я, — ибо по счастливой случайности Шерлок Холмс — это тот самый джентльмен, который обезвредил ваш зонт.
— Слава богу! — с облегчением воскликнул незнакомец. — Мое имя Реджинальд Кэнти, сэр. Я бывший банковский служащий из Суррея.
— Рад познакомиться, мистер Кэнти, — сказал мой друг, поправляя шарф. — Я с готовностью выслушаю вашу историю. Дело, полагаю, важное, раз вы выбрались из дому в такую непогоду. Мы, кстати, живем по номеру 221б.
Снег как раз повалил гуще, так что мы все сели в кеб и поехали к нам домой.
Кэнти оказался довольно приятным человеком. Его сдержанное достоинство выдавало в нем служащего Сити, ставшего слегка циничным и грубоватым за те годы, что ездил на работу в Лондон и обратно. Твердый взгляд ярко-зеленых глаз и квадратный подбородок говорили о решительности и ответственности в деле банковских операций и балансовых отчетов.
Расположившись в креслах у нашего весело горящего камина, мы приготовились услышать, что заставило мистера Кэнти спозаранок покинуть Хавершем, чтобы искать совета моего коллеги.
— Я приехал по поводу ограбления, что произошло в ночь под Новый год, мистер Холмс, — начал он. — Нет, скорее ограблений. К сожалению, было несколько случаев.
— И жертвой одного стали вы, я полагаю?
— Верно. Хуже того — ума не приложу, как вор мог проникнуть ко мне в дом, а потом выбраться незамеченным. И это еще не все. Утром мой сосед Филип Лэм, управляющий банком, сообщил мне, что ограбили и его дом, равно как и дом напротив — принадлежащий брокеру Стэнли Роджерсу.
— Скажите, пожалуйста, что же было украдено?
— Драгоценности, сэр! У моей жены пропала бриллиантовая диадема, ожерелье из рубинов и несколько колец. Удивительно, что мои личные вещи остались целы. У Лэма и Роджерса та же история.
— Вы заявили о краже в полицию?
— О нет — я не хочу, чтобы наши с женой имена трепали в газетах. Поскольку соседи придерживаются сходного мнения, с посторонними мы это не обсуждали. Вчера вечером мы отмечали праздник. В полночь к нам присоединились слуги, чтобы по традиции выпить за наступающий год. Было без малого два часа ночи, когда жена поднялась в спальню, а я задержался, чтобы напомнить Мэттьюсу — это честный и обязательный человек, из самых надежных, что когда-либо служили у нас, — что на одно окно в оранжерее требуется вторая рама. И вдруг моя жена испуганно закричала.
— А где ваша жена хранит драгоценности?
— В чиппендейловском бюро рядом с туалетным столиком.
— И оно было открыто?
— В том-то и дело! Понятно, что леди встревожится, увидев, что ее бюро взломали. Тогда я, несмотря на жгучий холод, решил осмотреть наши владения, помня о том, что накануне выпал снег. И вот, успокоив жену, я оставил с ней горничную, а сам взял Мэттьюса, собак и фонарь, и мы обшарили весь двор и сад, отыскивая следы вора. Могу вам сразу сказать, что снег на стене, огораживающей сад, был не тронут. Отсюда я сделал вывод, что никто и не пытался вскарабкаться на нее.
— Как проницательно с вашей стороны! — заметил мой коллега, и глаза его лукаво блеснули. Он покуривал трубку, глядя на снежную пургу за окном.
— Знаете, мистер Холмс, поскольку я имею слабость к детективным романам, я и подумал: а почему бы не воспользоваться почерпнутыми из литературы знаниями?
— Вот как? Прошу вас, мистер Кэнти, не томите! Какие следы вы обнаружили на земле?
— Минуточку терпения, я как раз собирался об этом рассказать, — сказал отставной банковский служащий, все больше раздуваясь от переполнявшей его важности и не слыша иронии в голосе моего друга, склонного к юмору и лукавым выходкам.
Наверное, он представлял себе, что идет по стопам Эдгара Аллана По и демонстрирует недюжинную интуицию.
— Снегу навалило, я бы сказал, примерно с фут, и наследили — насколько удалось разглядеть — только птицы и собаки. Дорожки в свете луны выглядели так же, как и накануне. Мэттьюс, я полагаю, несколько раз за последние дни ходил по саду, наполняя кормушки для птиц, да бегали собаки. Вот и все. Я обернулся, чтобы оглядеть дом. Окна повсюду были в целости. Если вор воспользовался приставной лестницей, то следов ее не осталось. Наша же длинная стремянка была на месте, и никто как будто ее не трогал.
— Дорогой Ватсон! Судя по рассказу мистера Кэнти, нам предстоит сложное расследование. Злоумышленник, воспользовавшись тем, что хозяева увлечены празднованием Нового года, ограбил три дома, стоящие по соседству. Кстати, мистер Кэнти, вы упомянули, что держите собак?
— Мы все держим собак, — не без удивления ответил наш собеседник. — Мой спаниель поднимает лай при малейшем шорохе во дворе, а Лиззи, шотландский терьер, хоть и более спокойная по характеру, но тоже в долгу не останется. У Стэнли Роджерса есть черный лабрадор, а у Лэма — колли.
— Хавершем находится в графстве Суррей, не так ли? — уточнил Холмс. — Много ли поездов прибывает к вам из Лондона в Новый год?
— Как в любой другой день. Поезда идут каждые полчаса с вокзала Виктория через Кройдон. Впрочем, непогода могла нарушить график движения — знаете, стрелки, возможно, замерзли или пути засыпало снегом.
— Тогда, Ватсон, я предлагаю сначала пообедать — миссис Хадсон приготовила великолепное жаркое из дикой утки, — а затем всем вместе отправиться на вокзал Виктория.